Наследие Пушкина в наше время изучено вдоль и поперек, но вопрос о происхождении белки покрыт мраком. В оригинальной сказке Арины Родионовны, которая была записана Пушкиным и затем легла в основу «Сказки о царе Салтане», белки нет — вместо нее герой получает говорящего кота. (Кот, впрочем, не пропал — пригодился в «Руслане и Людмиле»). Но откуда же взялась белка?
Этот вопрос поставил в тупик такого эрудированного пушкиниста, как Марк Азадовский: «Что же касается мотива белки, грызущей золотые орешки… его источник остается пока совершенно неясным: русскому фольклору он совершенно чужд». Последующие литературоведы сошлись на том, что Пушкин белку просто придумал, и закрыли тему.
Действительно, в России не существует сказок про белок. Да, самое многочисленное животное наших лесов (и к тому же имевшее еще не так давно важное экономическое значение) совсем не удостоилось упоминаний в сказках. Совсем? Или почти совсем?
В 1907 г. в деревне Усть-Цильма Архангельской губернии (ныне в составе Республики Коми) была записана сказка «Федор-царевич, Иван-царевич и их оклеветанная мать», близкая по сюжету «Сказке о царе Салтане». Эта запись, похоже, осталась неизвестна Азадовскому, хотя Н. Е. Ончуков опубликовал ее в сборнике «Северные сказки» в 1908 г. В ней среди экспонатов волшебной коллекции названа именно белка:
«…середи моря есть остров, на острову есть сосна, на этой сосне ходит белка, на вершиночку идет, песенки поет, на комелек идет, сказки сказыват и старины поет. У этой белки на хвосту байна [баня], под хвостом море, в байне вымоешься, в море выкупаешься; то утеха, то забава».
Золотых орешков, правда, в этой версии нет, да и космические размеры белки несколько устрашают, но неразрывная связь ее с определенным деревом и то, что она поет песенки, — заметные параллели пушкинскому тексту.
Можно, конечно, заподозрить, что сказка Пушкина вторично попала в народ и была пересказана простодушному фольклористу. Однако есть и еще свидетельство того, что образ волшебной белки был не «совершенно чужд» русскому фольклору. В так называемом Олонецком сборнике заговоров, который был составлен около 1630-х гг. и лишь недавно издан А. Л. Топорковым, причудливо перемешались русские и финские (точнее, карело-вепсские) тексты. Среди русских есть и такой: «Есть море окиян, едет из окияна моря человек медян; и конь под ним медян, и лук медян, и стрелье медное; и тянет крепок лук и стреляет метко. На мху стоит сосна золотая, на сосне золотой белка золотая. И пострелит медной человек белку золотую и вынимает у ней сердце булатное…» Сердце белки предполагается использовать как лекарство.
Поскольку составителя рукописи XVII в. никак нельзя обвинить в подражании Пушкину, остается заключить, что волшебная белка на сосне у моря была известна фольклору на русском Севере на протяжении многих веков. Пушкин немного модифицирует образ — меняет сосну у моря на ель в лесу, однако белка все же попадает на «окиян-море», когда Гвидон переносит ее на свой остров. Кстати, остров Буян, на котором правит Гвидон, часто упоминается в заговорах XIX в. Островов хватает и в заговорах Олонецкого сборника, хотя они там безымянные.
У Пушкина белка грызет золотые орехи, в олонецком заговоре она сама золотая, как и дерево, на котором она живет. Мог ли Пушкин почерпнуть образ белки не из сказки, а из аналогичного заговора? Возможно, Арина Родионовна заклинала воспитанника от порчи?
Олонецкий заговор отмечен явным финно-угорским влиянием: именно для финно-угорских заклинаний характерны образы металлических людей и животных, — золотых, серебряных, железных и медных, — которые живут на острове среди моря или выходят из моря. Если взглянуть на географию сюжетов о белке, то Олонецкий сборник найден где-то в Карелии, сказка, где упоминается поющая белка на сосне — в республике Коми. А откуда родом была Арина Родионовна? Деревня Суйда Копорского уезда, у которой даже название типично финно-угорское. Похоже, перед нами косвенное свидетельство того, что Пушкин получил историю поющей белки все-таки от Арины Родионовны, хотя и не в составе сказки, которая позднее станет «Сказкой о царе Салтане».
Значит, белка князя Гвидона — финно-угорского происхождения? Увы, не все так просто.
полностью https://gorky.media/context/problema-s-belkoj/
